Жернова истории 3 (СИ) - Страница 5

Не дав мне договорить, мой собеседник воскликнул:

– Точно! Александр Павлович – умница человек. Он поймет, не может не понять. Я немедленно напишу ему письмо…

Вот так и сложилась моя командировка в Баку. Выхлопотать ее оказалось несложно: постоянные конфликты нефтяных трестов («Азнефть», «Грознефть», «Майкопнефть») с могущественным Нефтесиндикатом из-за политики цен и регулярных задержек платежей за поставленную нефть и нефтепродукты давали для этого достаточный предлог.

Поезд, под ставший уже привычным перестук колес и паровозные гудки (память о «бархатном» бесстыковом пути и электровозах постепенно подергивалась дымкой забвения…), принес меня в столицу Азербайджанской Советской республики. Александра Павловича в конторе не оказалось – после недолгих расспросов я разыскал его в Черном городе. Город действительно черный – копоть от старых нефтеперегонных заводов наложила отпечаток на все вокруг – на дома, здания мастерских, складов, заводских контор. Копоть лежала и на вытянутых ввысь дощатых пирамидках нефтяных вышек, так непохожих на знакомые мне сборные решетчатые металлические конструкции.

Серебровский на берегу Бакинской бухты наблюдал за работами по засыпке участка бухты, примыкавшего к промыслам Биби-Эйбат, – с этой насыпной площадки предполагалось провести бурение большого числа скважин, обещавших стать высокодебитными. Поздоровавшись с Серебровским (уже знакомы были по делам в ВСНХ), спрашиваю:

– Что, расширяетесь?

– Да, ищем возможности освоить новые нефтяные поля. Здесь, на Апшероне, перспективы нового бурения невелики. Нет, кое-какой прирост за счет недавно разведанных нефтеносных участков мы получить сможем, и даже немалый, но разведочное бурение новых перспектив уже не обещает. Надо идти за нефтью в море. А это очень сложно и дорого. Однако, вот, выкручиваемся, – он показался рукой на развернувшиеся вовсю земляные работы. – У нас часто к старым спецам относятся с недоверием, а зря. Тут инженер Потоцкий командует. Старик, ослеп совсем, но дело знает великолепно и я за этот участок спокоен.

– А я к вам как раз по этому поводу, – начинаю свой разговор.

– Что, по поводу спецов? – Александр Павлович, не отрываясь, смотрит на то, как кипит работа.

– Нет, насчет перспектив расширения нефтедобычи, – после этих слов мой собеседник круто разворачивается и я встречаюсь с пристальным взглядом. – Раз уж тут у вас горизонты ограниченные, не попытать ли счастья в другом месте?

– В каком? – сразу же интересуется Серебровский.

– В Поволжье.

– Э-э, бросьте, – он машет рукой. – Геолком против и ВСНХ этот проект зарубил.

– Что же вы думаете, я не в курсе решений собственного ведомства? Потому и обращаюсь к вам. Разве вам не хочется заполучить большое перспективное месторождение? – Черт, неужели не решится?

– Перспективное? – Александр Павлович качает головой. – Это журавль в небе. Даже если там есть нефть, то одних только разведочных работ на много лет требуется.

– Нефть есть. И даже известно, где.

Серебровский смотрит явно скептически:

– Вы же, насколько я знаю, не нефтяник. И вообще не геолог…

– А авторитет Ивана Михайловича для вас что-нибудь значит? – с этими словами достаю из портфеля и протягиваю ему письмо Губкина.

Начальник «Азнефти» разворачивает листки, пробегает их глазами… С волнением жду его реакции. Наконец, он снова поднимает взгляд:

– Это слишком серьезное дело, чтобы решать его на ходу, – промолвил он. – Давайте, проедем ко мне, и там обстоятельно все обсудим.

Как оказалось, Серебровский подразумевал не контору, а собственный домик из четырех комнат, располагавшийся на окраине Баку. Там как раз началась сборка первых коттеджей, прибывших из США в виде комплектов деталей. С ними прибыли в Баку доселе практически невиданные тут вещи – газовые плиты, стиральные машины, пылесосы. И теперь по подряду со Стройкомитетом приступили к возведению большого поселка для рабочих из домов, изготовленных по американскому образцу.

Александр Павлович очень гордился этим своим начинанием:

– …А еще мы закупили в САСШ футбольные мячи, и теперь у нас будет своя футбольная команда! – с увлечением рассказывал он. Но, когда я мягко вернул его к поднятой проблеме, он заметно поскучнел:

– Положим, буровые станки, трубы и насосы у нас есть. Иван Семенович Плескачевский – тоже, кстати, старый специалист, – нашей конторой «Техснаб» заведует. Такие закрома отгрохал на побережье… У него там черт с рогами только не сыщется, а коли чего нет – он из-под земли добудет. Но вот финансы… Финансы поют романсы, – эта шутка, однако, самого Серебровского к веселью вовсе не располагала. – Нефтесиндикат обдирает нас, как липку. Денег на такие масштабные проекты нам не наскрести.

– Так у вас же золотые россыпи в руках! – восклицаю в нетерпении. Жарко… И даже слабые ветерок, веющий с Каспия, не помогает. Вытираю платком вспотевшее лицо и продолжаю: – Газовые плиты, стиральные машины… Неужто на них не будет спроса?

– Это же валюта! – отзывается мой собеседник. – Кто позволит? Один раз выгорело, но больше… – он машет рукой.

– А самим производить? Или религиозные убеждения не позволяют? – чего это меня за язык потянуло?

– При чем тут религиозные убеждения? – недоумевает Серебровский.

– Что же вам еще может помешать?

– Такое производство с нуля не создашь! – кипятится Александр Павлович. – Вы сами инженер, в одном политехническом учились, должны ведь соображать!