Жернова истории 3 (СИ) - Страница 10


К оглавлению

10

– Положим, в Госплане и Наркомфине, да и среди кадров ВСНХ, найдется немалое число специалистов, которые могут меня поддержать. Но вопрос и в самом деле непростой, потому что слишком много развелось у нас руководителей, которые, кроме командных методов, ничего не освоили. Вот этих переупрямить будет трудно, – признаю стоящее передо мной препятствие. – Эх, ведь если даже в армии проводить наступление в стиле – «Шашки наголо, вперед, марш!» – то очень просто в результате лоб себе разбить. Наступление готовить надо: подвезти боеприпасы, снаряжение, вещевое снабжение, продовольствие. Для этого нужно рассчитать потребность во всем этом, обеспечить транспорт, складирование, хранение, распределение по частям и соединениям. Нужно определить направления ударов, маршруты выдвижения войск, рассчитать скорость выдвижения, провести разведку местности и ее инженерную подготовку… Да еще черта с рогами надо сделать, а не ограничиваться криками «ура, вперед!». Тем более в экономике без трезвого расчета – никуда. А многие норовят одними окриками управлять! – почувствовав, что меня заносит на эмоции, останавливаюсь и подвожу черту. – В общем, буду сколачивать коалицию из разумных руководителей и спецов, и драться за то, что считаю правильным. Но…

– Но? – Лида тут же реагирует на заминку в голосе.

– Больше всего меня беспокоит, как бы споры с оппозицией не обернулись политической травлей всех, кто проявил несогласие по тому или иному вопросу. В такой обстановке будет невозможно вести нормальную дискуссию по хозяйственной политике, сопоставляя различные подходы.

– Оппозиция только мешает! – запальчиво восклицает жена. – Гнать бы таких в три шеи! Если они не понимают, что такое партийная дисциплина – скатертью дорога!

– Скатертью… Это еще ничего. А вот как ты посмотришь, если несогласных с генеральной линией станут объявлять контрреволюционными заговорщиками, убийцами и шпионами? – не без горечи спрашиваю ее.

– Как? Ты хочешь сказать, что в твоем времени… Не может такого быть! – в запальчивости выкрикивает Лида.

– Было. Было, к сожалению. И я постараюсь сделать все, чтобы здесь такое не повторилось! – произношу последнюю фразу, невольно стискивая кулаки.

– Справишься? – голос молодой женщины, которая лежит рядом, касаясь моего плеча, полон тревоги.

– Гарантий никто не даст. И в одиночку, конечно, такое дело не поднять. Но, если ты будешь рядом, непременно справлюсь! – с последними словами широко улыбаюсь. И, хотя я смотрю в звездное небо, какое-то чутье придает мне уверенность, что и жена тоже улыбается. Приподнимаюсь на локте и осторожно тянусь к ней губами. Лида тоже приподнимается, медленно оплетает меня руками, – чувствуется, что они у нее полны скрытой силы, – и наши губы встречаются…

Потом мы снова лежим на песке, плечо к плечу, и смотрим на сверкающие драгоценности, прихотливо разбросанные в глубокой бездне пространства.

– Я люблю тебя… – произношу шепотом, но в почти полной тишине мой шепот слышен не хуже, чем крик. Она в ответ не произносит ни слова, а только трется щекой о мое плечо. Но мне и этого достаточно…

Глава 3
Перед съездом

После возвращения из отпуска решил проштудировать газеты, которые в Крыму видел лишь от случая к случаю. Читая международные новости, обратил внимание на комментарии по поводу июньской ноты Великобритании Густаву Штреземану, и тут вдруг вспомнил: Локарно! После первого озарения на меня снизошел скептицизм: ну да, будут в конце года Локарнские соглашения, но мне-то что с того? Хотя… Если подверстать сюда еще кое-какие прогнозы и соображения, то можно сотворить небольшую сладкую плюшку. Только вот для кого?

Так, подумаем. Дипломатов среди круга моих знакомых нет, разве что Красин. Но он сейчас за границей. Тогда Коминтерн? Но среди руководящих деятелей у меня тоже контактов не имеется. Тогда… Тогда… Остается только Трилиссер. Не все из моей информации ему будет интересно, но кое-что – наверняка. Что же, закрепить хорошие отношения невредно.

Через два дня передаю записку о перспективах соглашения между Германией, Францией и Великобританией о гарантиях западных границ (при отсутствии аналогичных гарантий относительно границ восточных); о возможном свержении Пилсудским власти восстановивших против себя общественное мнение Польши эндеков; о необходимости предотвратить обострение конфликта между КПК и Гоминьданом в Китае.

Записка короткая, всего две странички. Заместитель председателя ОГПУ быстро просматривает ее.

– Возможно, возможно… – бубнит он себе под нос по ходу чтения. Потом отрывает глаза от записки и спрашивает меня:

– Вы уверены, что Пилсудский пойдет на переворот?

– Я не пророк, – развожу руками. – Но обстановка в Польше обостряется, уже были стычки между боевиками ППС и эндеков. Если события будут и дальше развиваться в том же направлении, то для Пилсудского как раз появится подходящая возможность, чтобы использовать свое влияние в легионерском движении и отыграть то, что он потерял два года назад. Думаю, многие политические силы его поддержат, чтобы не допустить развития народного возмущения снизу.

Трилиссер кивнул, и заметил:

– А вот дела Компартии Китая – это не наша компетенция. С этим надо идти в Коминтерн.

– Вот и сходите! – твердо отвечаю на это заявление. – У меня в руководстве Коминтерна знакомых нет. Кроме того, думаю, и Наркомат по иностранным делам эта бумага может заинтересовать. Знаю, что между Дзержинским и Чичериным не самые лучшие отношения. Но в интересах дела лучше переправить записку именно Чичерину.

10