Жернова истории 3 (СИ) - Страница 99

Но первым делом Федоровский поспешил обрадовать своего учителя – академика Вернадского – что его предположение о сходстве геологического строения Сибирской и Южноафриканской платформ нашло свое блестящее (в полном смысле слова) подтверждение. Николай Федорович высыпал перед ним на стол несколько прозрачных камушков и включил настольную лампу.

– Погодите, погодите, – Владимир Иванович выдвинул один ящиков и достал оттуда большую лупу. – Так-так… алмазы… довольно чистые… погодите… есть, по-моему, немного желтоватый оттенок… – подняв на мгновение голову, он поинтересовался:

– И откуда такие образцы?

– Бассейн Вилюя, – ответил Федоровский.

– Якутия?! – воскликнул изумленный Вернадский.

– Я сам еще до конца не верю, – кивнул Николай Федорович.

– А я верил… Я знал… – взволнованно шептал его учитель. Престарелый, но еще бодрый академик не мог оторвать по-молодому горящих глаз от кристаллов октаэдрической формы, посверкивающих своими не слишком правильными, сглаженными гранями при свете настольной лампы…

Эти находки принесли не только радости. Теперь мне вместе с Геолкомом надо было браться за тяжелейшую работу: в бассейне Вилюя позарез необходима база для геологических партий «алмазоискателей». Якутск все же был расположен далековато от мест основных поисков, что их сильно осложняло. Нужно было обустроить целый поселок: выбрать место, завезти стройматериалы, строителей, возвести склады, жилье, забросить по зимнику запас всего необходимого, обязательно включая радиостанцию. Хотя, если ставить базовый поселок на самом Вилюе, то снабжение возможно и летом.

Волшебные слова «алмазы» и «золото» не только гарантировали благожелательное отношение на партийном Олимпе, но даже позволяли смягчить обычно неприступное сердце наркома финансов. Сколько не строил Сокольников на заседании Совнаркома неприступное выражение лица, но его заставил отступить заданный мною прямой вопрос:

– Григорий Яковлевич, что вас больше устроит в качестве обеспечения устойчивости червонца: сертификаты Союззолота или само золото в кладовых Наркомфина? Алмазы ведь тоже лишними не будут, или я ошибаюсь? Это ведь тот самый случай, когда скупой платит дважды.

– Без ножа ведь режете, – продолжал по инерции жаловаться нарком, – у меня и так бюджет по швам трещит из-за всяких чрезвычайных ассигнований. Эмиссия уже зашкаливает за всякие разумные пределы…

Но уже видно было – уступит. Получить реальное пополнение золотого запаса ему очень хотелось. А дополнительный ручеек золота с Алдана, уже больше года, как становившийся все боле полноводным, доказывал, что данные Геолкома – отнюдь не блеф. Так что небольшие дополнительные ассигнования, и даже кусочек валютной квоты на дальнейшие поиски золота Алдана и Колымы, а так же алмазов Якутии мы получили.

Когда я возвращался с заседания Совнаркома, где мы обсуждали дела геологические, мои мысли витали уже далеко от Якутии и Колымы. Думал я о том, как ускорить строительство современных производств для колонистов Макаренко. Мысль прихотливо вильнула, и я вдруг напомнил сам себе, что не производством единым жив человек, и уж тем более – ребенок и подросток. Подростку, даже на работе, еще и приподнятое настроение важно, ему праздник нужен, вообще что-то для души… И тут мой взгляд упал на голубые ели, росшие недалеко от Боровицких ворот.

Ёлка! Нынче Наркомпрос и вообще партийная пропаганда как-то очень рвутся «засушить» сознание детей, принудительно запихнуть его в рамки жесткой рациональности. Ополчились против ёлки на Новый год, да и сказки объявляют патриархальным пережитком и чуть ли не поповщиной. А ведь становление детского сознания идет своими путями, и так же, как в детстве человечества, никак не может обойтись без мифологизации действительности. Это для ребенка способ познания и объяснения мира. Пусть он даже догадывается обо всей условности такого объяснения, но сказка вносит в духовную жизнь ребенка элемент игры, без которой обойтись никак нельзя. Ведь и сама игра – это тоже условное, «понарошечное» воспроизведение реальной жизни…

Так, надо бы эту глупую тенденцию к своего рода бюрократизации детства поломать. А не то подобный подход к воспитанию будет взращивать карьеристов и приспособленцев, с младых ногтей готовых брать под козырек при малейшем сигнале сверху, при этом сохраняя убеждение в полной глупости подобных сигналов. Видел я уже организованные взрослыми детские пикеты с призывами не морочить ребятишкам голову устройством мелкобуржуазной ёлки на Новый год. Но чтобы у детей при этом на лицах вырисовывалась убежденность в правильности написанного на плакатах – так вовсе нет!

Интересно, а как сама Крупская относится к этой линии? Помнится, во время гражданской войны она посещала вместе с Владимиром Ильичем детскую ёлку в Сокольниках. С другой стороны, именно она выступила инициатором гонения на многие детские сказки. Эх, если бы удалось перетянуть ее на свою сторону…

В отличие от моих попыток уговорить Надежду Константиновну перед XIV съездом не идти вместе с Зиновьевым и Каменевым, на этот раз уговоры оказались успешными. То ли мне удалось подобрать нужные аргументы, то ли глава Политпросвета и сама склонялась к чему-то подобному, но вскоре Крупская выступила с большой речью на коллегии Наркомпроса, и речь эта была затем перепечатана в «Правде».

Начала Надежда Константиновна с того, что поставила себе в вину тот факт, что проглядела чересчур прямолинейный подход органов Наркомпроса и Политпросвета к политическому воспитанию подрастающего поколения.